лись только поименные списки тех, кого отпускали, в других — освобождаемые должны были поставить подпись в именном списке, в иных — просто подсчитывали освобожденных по национальности. И только в очень небольшом числе лагерей составлялись акты о репатриации17. "Несомненно мы отпустили какое-то количество военнопленных, которые должны были бы понести кару за совершенные преступления против Советского Союза, не говоря уже о том, что среди них безусловно были лица, представляющие большой оперативный интерес", — сокрушался НКВД о быстром освобождении военнопленных по окончании войны18.
В августе 1945 г. польскому правительству были переданы 50 тыс. военнопленных немцев, которые содержались в лагерях на территории Польши19. Среди них, по всей вероятности, находились 1200 австрийцев20. С сентября 1945 г. начались первые регулярные передачи военнопленных представителям власти соответствующих государств. Речь шла в первую очередь о нетрудоспособных или о "малоработоспособных военнопленных — больных и инвалидах", а также о "небольшом количестве здоровых военнопленных... из числа отличников-производственников", кто попал в плен уже давно, находился по нескольку лет в лагерях ГУПВИ в глубине территории Советского Союза. Это делалось "в целях создания у остающихся военнопленных побудительного стимула к повышению производительности и качества труда"21. В 1945 г. репатриировали всех без исключения французов22 и румын23 независимо от их физического состояния.
В течение 1946 г. посольства и миссии западных стран в Москве постоянно требовали от советского правительства репатриации своих граждан или хотя бы адреса тех лагерей, в которых содержались военнопленные и интернированные. Из Австрии в советское Министерство иностранных дел через политического представителя Федерального правительства Австрии в СССР Карла Вальдбруннера поступали сотни обращений политиков и частных писем от заинтересованных лиц об освобождении военнопленных и интернированных24. Советское Министерство иностранных дел передавало эти петиции в Министерство внутренних дел25.
От советского Министерства внутренних дел время от времени поступали не соответствовавшие действительности сообщения о завершении акций по репатриации. Министерство иностранных дел передавало эти сообщения дальше, в связи с чем в прессе Франции и Бельгии начинались крупные кампании против Советского Союза26. После официального заявления, согласно которому репатриация французов была якобы
221
Таблица 7. Официальные встречи в Москве по вопросам репатриации между представителями зарубежных стран и отделом по репатриации Министерства внутренних дел СССР (1.09.1945-1.05.1947 г.)
Делегация/миссия
Представители
Кол-во встреч
Глава французской миссии
по репатриации
ген. Келлер
3
Военный атташе Франции
полк. Марк
25
Префект Эльзаса и Лотарингии
ген. Перу
1
Военный атташе Бельгии
майор Вастен
6
Военный атташе США
1
Посол Чехословакии
Горак
4
Военный атташе Чехословакии
2
Посланник Люксембурга
Блюм
3
Военный атташе Польши
Бардах
5
Руководитель польской миссии
по репатриации
3
Руководитель югославской
военной миссии
ген.-лейт. Б. Полянак
4
Британский военный атташе
5
Полковник из Нидерландов
Вилленс
1
Источник: ГАРФ. Ф. 9526. Оп. 4. Д. 57 (Архив внешней политики СССР. Ф. 0514 — Отчет полк. Гаврилова).
завершена и на территории Советского Союза больше нет французских военнопленных, бывший французский военнопленный Марсель Шату сообщил французской прессе о 600 военнопленных, которые еще в мае 1946 г. находились в Москве или в Подмосковье27.
Чтобы сгладить неблагоприятное впечатление, правительство Советского Союза вынуждено было разрешить Марку, французскому военному атташе в Москве, лично посетить лагеря для передачи репатриированных в Одессе и Санкт-Вален-тине (Нижняя Австрия). Результатом поездки была публикация в газете "Юманите", которой Марк попытался успокоить общественность. Следует отметить, что МВД не предоставило ему возможности посетить иные лагеря для военнопленных28.
Другие дипломатические представительства не доверяли официальным данным и начинали самостоятельный поиск своих граждан по самым разным каналам. Параллельно с этим они поддерживали постоянный контакт с советским Министерством иностранных дел. Только с 1 сентября 1945 г. по май 1947 г. состоялось 67 официальных встреч между военны-
222
ми атташе и представителями посольств, с одной стороны, и отделом репатриации советского Министерства иностранных дел — с другой (см. табл. 7)29. Из таблицы ясно, что советская статистика не регистрировала официальные встречи с австрийской стороной, хотя в архивах сохранились материалы о многочисленных официальных договоренностях и переписка.
Во время встреч представители государств выражали благодарность своих правительств Советскому Союзу за усилия в деле репатриации. "Во избежание возможных требований", которые могли предъявить сами военнопленные или их правительства, советский отдел по репатриации принял решение "собирать личные дела репатриируемых, в особенности военнопленных" и сохранять их30. В 1946 г. — начале 1947 г. СССР репатриировал, как уже было сказано, в первую очередь поляков, югославов, чехов, словаков и румын, которые работали в советской промышленности и сельском хозяйстве и жили среди советских граждан. Сюда же относились отдельные больные военнопленные и инвалиды, а также — впервые вне зависимости от состояния здоровья - венгры и австрийцы31.
До середины 1947 г. военнопленные и интернированные составляли только небольшую часть репатриированных Советским Союзом иностранцев (см. табл. 8). Из репатриированных к 1 мая 1947 г. 1 037 550 иностранцев только 59 348 были военнопленными и интернированными32.
Это положение резко переменилось к середине 1947 г., когда основную массу освобождаемых из советского заключения составляли организованные эшелоны военнопленных венгров и австрийцев33. В общей сложности во второй половине 1947 г. были репатриированы около 650 тыс. военнопленных, среди них 34 эшелона возвращавшихся домой австрийцев (47 740 человек)34, которых отправили в Австрию в Винер-Нойштадт35.
Отдельные отправки военнопленных на родину в 1946 г. и начале 1947 г. осуществлялись через транзитные лагеря и лагеря для репатриантов в Одессе, Сигете, Гродно и Санкт-Вален-тине, но с началом организованных массовых перевозок к середине 1947 г. "органам репатриации были переданы три бывших фронтовых лагеря МВД - в Сигете, в Фокшанах (Румыния) и во Франкфурте-на-Одере"36.
В первом квартале 1950 г. репатриация военнопленных, находившихся в СССР, была в основном завершена (см. табл. 9)37. В советских лагерях оставались только военнопленные, осужденные за якобы совершенные ими военные преступления, и гражданские лица, осужденные по разным статьям, а также больные и другие пленные, в силу разных причин оставленные в заключении в Советском Союзе. Таким образом,
223
Таблица 8, Иностранцы, репатриированные Советским Союзом к 1 мая 1947 г.
Государственная
Всего
Из них военнопленных
принадлежность
и интернированных
Франция
313 143
18 806
Польша
181 484
130
Италия
167 850
18 632
Югославия
128 193
3 084
Чехословакия
45 737
9 663
Ниделанды
35 914
1 760
Бельгия
35 213
1 224
Румыния
30 650
929
Великобритания
24 543
18
Венгрия
23 806
1 003
США
22 475
57
Австрия
12 064
2 235
Греция
7 958
24
Люксембург
2 478
1 054
Болгария
2 284
22
Швейцария
924
94
Прочие
2 834
613
Всего
1 034 716
58 735
Источник: ГАРФ. Ф. 9526. Оп. 4. Д. 57 (Архив внешней политики СССР. Ф. 0514 — Отчет полк. Гаврилова).
Таблица 9. Репатриация военнопленных и интернированных гражданских лиц в страну назначения (предположительно конец 1948 г.)
Страна назначения
Число военнопленных и интернированных
Германия 1 399 099
Япония 510 409
Венгрия 377 411
Румыния 194 069
Австрия 120 619
Источник: РГВА. Ф. In. On. 34а. Д. 8. Л. 28.
СССР репатриировал, по его собственным данным, к 31 мая 1950 г. 3 168 109 военнопленных и гражданских интернированных лиц38. Данные этого фонда ГУПВИ не соответствуют данным МВД на 1956 г. (см. табл. 2).
Даже во время репатриации военнопленных продолжали обучать в надежде, что они станут активными посланцами социалистической системы у себя на родине. С этой целью в по-
224 !
ездах вместе с военнопленными ехали опытные политработники, на специальных семинарах готовили агитаторов для каждого вагона, "избирались эшелонные антифашистские комитеты и редколлегии; во многих эшелонах выделялись специальные, соответственно оборудованные, агитвагоны"39.
Перед отправлением эшелона возвращавшиеся домой военнопленные должны были провести антифашистский митинг и собрания, на которых в основном писались благодарственные письма Сталину и другим представителям власти Советского Союза40.
Репатриация австрийских военнопленных
Первые австрийские военнопленные были отпущены в 1945/46 г. Это были в основном, как уже упоминалось, больные, инвалиды и в течение длительного времени нетрудоспособные пленные, те, которых нельзя было использовать как рабочую силу для восстановления народного хозяйства СССР, но все это при условии, что военнопленный не участвовал в военных преступлениях41.
"Скоро домой" — эти русские слова десятки тысяч немецких и австрийских военнопленных слышали уже летом 1945 г.: к августу 1945 г., по данным ГУПВИ, были репатриированы 1290 австрийцев и 74 448 немцев42. Они смогли отправиться домой прямо из прифронтовых лагерей, так как по состоянию здоровья или из-за инвалидности не попали в лагеря архипелага ГУПВИ.
Эти военнопленные, отпущенные в столь ранние сроки, прибывали не организованными эшелонами, а по одиночке, иногда и пешком. Дома их ждал не комитет по встрече военнопленных, а разбомбленные дома. Семьи часто были разбросаны по всему свету. Многим возвращавшимся требовался отдых для восстановления здоровья. Во многих случаях возвратившиеся в Австрию подпадали под действие законов о денацификации, что уже не коснулось тех, кто вернулся позднее, согласно указу союзнического совета от 6 ноября 1953 г.
Репатриация являлась для военнопленных невероятной психологической нагрузкой, так как и в уже составленных эшелонах секретные службы проводили проверки43. В первую очередь они были направлены против служивших в подразделениях СС, СД, гестапо, полицейских карательных частях или в так называемых отягощенных частях44. Существовало немало причин, по которым военнопленный, уже радовавшийся скорому свиданию с родиной, мог быть задержан, и во многом
8 - 5273 225
АКТ
—rr v-j У.""',V""™.~."J - .*
■(Uapm.'__..-._ ■
^Г^тШЩ^^шя^,ашат'. >*-™~«
3.3. Акт о передаче 200 австрийских военнопленных, освобожденных из лагерей Советского Союза. Передача состоялась в Винер-Нойштадте 9 января 1947 г. С австрийской стороны акт подписан секретарем отдела по приему военнопленных Карлом Ришави
эти причины оставались неясными для военнопленных. Все это увеличивало психологический гнет. Так, хороших специалистов часто отпускали позже остальных, категорически нельзя было репатриировать нетранспортабельных пленных, чтобы не подорвать авторитет Советского Союза. Если кто-нибудь из несчастных был вынужден остаться, он мог, по крайней мере, передать с уезжавшими весточку своим близким.
Возвращавшихся на родину военнопленных советские власти снабжали одеждой. С одной стороны, делалось это из
226
соображений престижа и в целях пропаганды, с другой — это был акт весьма четкой социальной направленности. То, что сегодня кажется нам несущественной деталью, для военнопленных было важно: дома у них часто не оставалось ничего, а найти финансовое обеспечение или приобрести новую одежду было делом долгим. Поэтому зачастую русская телогрейка и брюки, привезенные из советского плена, служили вернувшимся единственной зимней или рабочей одеждой.
Перед отправкой из лагеря военнопленным выплачивали причитавшиеся им деньги — сумма была, скорее всего, произвольной и зависела от того, сколько средств на эти цели находилось в тот момент в кассе лагерного управления. Однако деньги нельзя было перевозить через границу, их следовало потратить за день до отправки эшелона или по пути на родину.
Как рассказывают очевидцы, в лагерях организовывали настоящие ярмарки, где можно было потратить деньги на алкоголь и еду. Во время перевозки у военнопленных также была возможность потратить свои деньги — повод в последний раз встретиться с местным населением, о котором у возвратившихся домой часто оставалась добрая память.
Медицинское освидетельствование перед отъездом проводилось для того, чтобы выявить членов СС, отобрать не пригодных к переезду пленных и отделить нетрудоспособных для первоочередной отправки. Для этого привлекались лагерные врачи, которых тоже набирали по большей части из военнопленных. Поэтому не удивительно, что последние стремились помочь своим товарищам по лагерю пораньше вернуться на родину45.
Кроме заключительного медицинского освидетельствования проводилась и тщательнейшая проверка имущества военнопленных.
Ничто могущее повредить СССР или быть использованным иностранными секретными службами не должно было покидать пределы страны. И в самом деле, редко удавалось провезти через границу дневники или какие-либо рукописи, кроме самых маленьких листочков, спрятанных в ботинке или подмышкой. Но людям изобретательным время от времени удавалось сделать невозможное. В этой связи вспомним о рукописи Конрада Лоренца, содержавшей много сотен страниц, которую, как он сам рассказывает, он провез контрабандой. В Германию попала даже непроявленная пленка с лагерными фотографиями, спрятанная в гипсе на ноге. С нескрываемым восторгом рассказывают участники событий о своей неистощимой изобретательности, когда им приходилось подвергаться досмо-
8*
227
3.4. Ради того, чтобы досрочно отправить эшелон с военнопленными домой, австрийское правительство охотно пошло на то, чтобы отказаться от снабжения военнопленных одеждой со стороны Советского Союза. "Эшелон с военнопленными изначально должен был отправиться в Фокшаны, чтобы оформить их освобождение и выдать одежду, но благодаря вмешательству австрийского правительства и готовности советских властей пойти навстречу был отправлен в Вену. Австрийское правительство в связи с этим не возражает против того, что военнопленные не полностью снабжены одеждой. Вена, 24.02.1947, Альфред Вайс"
трам и обыскам. Чаще всего с собой брали посуду или какие-то мелочи на память о плене. "Зажиточные" военнопленные, возращавшиеся последними, складывали свое добро в деревянные чемоданы, изготовленные в лагерной столярной мастерской.
Бывало и так, что лагерное сообщество рассчитывалось с лагерным начальством, бригадирами или же доносчиками из своих рядов. Вальтер Слайе, ставший свидетелем такой ситуации, рассказывает об этом так: «Мы выехали 27 декабря [1949 г.] из Сигета, 29-го прибыли домой, т. е. в Винер-Ной-штадт. По дороге домой в нашем вагоне оказался один австриец, который очень плохо повел себя по отношению к своим товарищам. Он был комендантом лагеря на севере, где-то на финской границе, и они хотели выбросить его из поезда. Должен сказать, что именно я этому и помешал: долго их уговаривал и держал дверь. Я сказал: "Вы теперь наконец-то дома. Донесите на него за то, что он там делал. Но если вы его вы-
228
eftliii^cti worth:» »i(!tl
tie UrktuttJe 1st in 3 Exenipla«en
VertrMcr 1им Centra)ят(еч File
3.5. Отрывок из акта о передаче 210 австрийских интернированных: "Инфекционных заболеваний и вшей нет"
€ € С F
СОВЕТСКАЯ ЧАСТЬ
СОЮЗНИЧЕСКОЙ КОМИССИИ по АВСТРИИ
JL.
фетра яя 1<и 7р
3.6. Бланк Советской части союзнической комиссии по Австрии, 1947 г.
швырнете, то все мы будем замешаны, и нас снова арестуют". И мне удалось отговорить людей»46.
Возвращение австрийских военнопленных проходило в три этапа. С 1945 по 1946 г. домой вернулась примерно половина всех австрийцев, в основном поодиночке или небольшими группами. С 1947 г. стали прибывать организованные эшелоны, с которыми к концу 1947 г. вернулась домой большая часть еще остававшихся в лагерях военнопленных. В 1953 и 1956 гг. отпускали исключительно осужденных военнопленных и гражданских (см. табл. 10). В 1956 г. репатриация была завершена47.
229
AST
. 6 п
августа 1955 т,
Настоящий ass составлен г том, что сего числа предстш teas Министерства внутренних дел СССР подполковник ВЙШОРО! Н.В. передал представителю австрийских властей
73 (семвдесят три) австрийских гражданина, согласно прилагав «юну ишоку, .осуадзнных судебным органами Совза Советоких Сопиалиетичеоких Республик г согласно Указу Президиума Верш юго Совета СССР он 21 апреля 1955 года, подлежащих передаче s распоряжение австрийских властей.
При передаче претензий заявлено не баю.
: описок на 4-х листах.
давдсшишь щд CCGP
(ВИЕАШЮВ)
ЩВДСТДВШЖЬ АВСТРИИ
3.7. Акт о передаче 73 австрийцев представителям австрийских властей 6 августа 1955 г. в Бад Фёслау. Вместе с 700 немецкими военнослужащими австрийцы обвинялись в якобы совершенных ими военных преступлениях и были осуждены советскими органами. Их передали властям на родине как не амнистированных военных преступников
230
Таблица 10. Транспортировка австрийцев из СССР (1947-1956)
Год
Количество эшелонов
Число военнопленных
1947
34
47 740
1948
8
8 015
1949
12
5 929
1950
3
1 490
1951
1
120
1952
2
114
1953
1
630
1954
5
78
1955
11
836
1956
2
26
Всего
79
64 978
Источник: по материалам актов федерального Министерства внутренних дел Австрии, Вена
Упорядоченное возвращение австрийцев осуществлялось с 8 января 1946 г. под руководством Министерства внутренних дел Австрии: комитет из пяти человек под председательством федерального канцлера Леопольда Фигля занимался вопросами репатриации, поиском пропавших и отправкой и приемом почтовых сообщений48.
До этого австрийское государство старалось заниматься возвращением военнопленных через личные контакты, например во время Венских ярмарок или при встречах с торговыми делегациями, а также через советское Министерство иностранных дел в Москве. На самом деле до конца 1946 г. в Австрию вернулись 2600 человек, прибывших в закрытых вагонах, и гораздо большее число пленных49 — по одиночке и без документов об освобождении. В переговорах о возвращении пленных австрийская сторона опиралась на контакты функционеров австрийской коммунистической партии, в основном Франца Хоннера и Эрнста Фишера.
Потребовались многочисленные обращения к советским комендатурам, чтобы после первой волны возвращений с 1945 по
1946 г. вернуть на родину еще 15 тыс. человек. Наконец местом,
в котором проводилось освобождение военнопленных, прибы
вавших крупными эшелонами, в 1947 г. был выбран Винер-
Нойштадт. После обращения австрийского Министерства ино
странных дел к советским оккупационным властям до середины
1947 г. прибыло всего три эшелона, и это несмотря на то, что
Московская конференция министров иностранных дел стала
важным шагом для дальнейшего развития процесса репатриа-
231
ции всех австрийцев. Согласно договоренностям, к 31 декабря 1948 г. должны были быть освобождены все австрийцы.
В 1947 г. делегация женщин попыталась ускорить освобождение с помощью воззваний и демонстраций. Генерал-полковник А. Желтов заверил, что советская сторона поможет в этом. Следующим шагом австрийцев в их усилиях по ускорению освобождения военнопленных было учреждение 5 июля 1947 г. центральной комиссии по делам военнопленных под руководством министра внутренних дел Оскара Хельмера. Комиссия направила просьбу Сталину, который в ответном письме от 21 июля 1947 г. заверил, что возвращение австрийцев будет завершено к концу года. На самом же деле большая часть австрийцев вернулась домой лишь к февралю 1948 г., причем расходы на крупные эшелоны полностью взяло на себя австрийское правительство.
После прибытия "поздних возвращенцев" 1953-1955 гг. австрийское посольство в Москве передало советскому Министерству иностранных дел три списка с именами австрийцев, которые, как предполагалось, не получили разрешения на выезд и все еще жили в Советском Союзе или удерживались там в качестве пленных. Речь также шла о насильственно перемещенных лицах, судьба которых была неизвестна. Австрийское правительство просило репатриировать этих поименно перечисленных людей или — если они умерли — выслать их свидетельства о смерти50.
Наконец в 1956 г. прибыл последний, 78-й эшелон из Советского Союза. Советские власти объявили, что это последние австрийские военнопленные в СССР. Доказать, что это не соответствовало действительности, стало возможным лишь сегодня, после тяжелой и кропотливой научной работы51.
Полной противоположностью советской практике репатриации было возвращение военнопленных из заключения в западных державах, которые освободили своих пленных в основном к 1947 г., причем преимуществом пользовались уроженцы оккупированных зон52.
Репатриация немецких военнопленных
23 апреля 1947 г. Московская конференция министров иностранных дел урегулировала освобождение и немецких военнопленных. Так же, как и австрийцы, они должны были быть репатриированы до границы к 31 декабря 1948 г. Но уже осенью 1948 г. стало очевидно, что эта договоренность выполнена не будет. Поэтому 23 сентября 1948 г. США послали Совет-
232
скому Союзу запрос о несоблюдении договоренностей 1947 г. А в январе 1949 г. проявили активность и западные державы. В одной из нот советскому правительству указывалось, что его действия по вопросу о репатриации немцев следует оценивать как нарушение договоренностей. Сталин дал ответ 24 января 1949 г. Он парировал удар, обвинив западные державы в том, что они якобы не выработали общий план, регулирующий репатриацию, и заявил, что репатриация будет продолжена53 и завершится к 1949 г. Однако в то время уже готовились процессы над военными преступниками, которые оттянули окончательную репатриацию немцев еще на шесть лет.
Согласно сообщению ТАСС, в СССР было оставлено 13 546 человек54, которым временно снова запрещалось писать домой. Вопрос о судьбе этих немцев вновь обсуждался министрами иностранных дел стран запада на Лондонской конференции 20 мая 1950 г. В октябре немецкая делегация выступила перед Организацией Объединенных Наций. На основании актов службы поиска без вести пропавших немецкого Красного Креста Организации Объединенных Наций был передан меморандум, в котором говорилось о не вернувшихся еще домой немцах. По этому вопросу должна была начать работу комиссия, но Советский Союз отказался от сотрудничества. И все-таки можно было считать успехом, что Генеральная Ассамблея ООН признала необходимость решения вопроса о военнопленных и Москва оказалась вынужденной сохранять свой престиж.
Кроме того, была поднята проблема перемещенных лиц и гражданских пленных. Объединенные нации создали комиссию для решения на местах вопроса о пленных с гуманитарной точки зрения на условиях, которые окажутся приемлемыми для всех заинтересованных правительств. Представителей Москвы тем не менее на заседаниях комиссии не было.
Таблица 11. Немцы, репатриированные из лагеря во Франкфурте-на-Одере
Период времени
Число репатриированных
С июля 1946 г. по май 1948 г. 490 940
До конца 1948 г. 643 726
1949 г. 398 692
По май 1950 г. 56 160
По конец 1950 г. Точные данные отсутствуют
1951-1957 гг. 25 624
Составлена по: Bohme K.W. Die deutschen Kriegsgefangenen... S. 142 f.
233
СПРАВКА
Ня основании Укааа СОР ог 28.lX.55r, Улолномоченношг вла_. вх - 2 секретарю МЙГ еен,Германия..
_ .4 ffisws Wi Германской ф
Совегв Союва года по
ю£ Республи-
/тш&жош/
января 1956 года
3 9. Около 770 немцев и австрийцев не были амнистированы Советским Союзом. Их передали в распоряжение немецких и австрийских министерств внутренних дел Среди них находился и Зигфрид Бухер из Мюнхена, чье личное дело состояло из дел трех разных людей. Он не мог совершить вменяемых ему преступлений против детей и женщин, поскольку в то время лежал в лазарете. Эти преступления совершил кто-то другой, чье дело ошибочно было приложено к делу Бухера. Факсимиле свидетельствует о репатриации Бухера 30 января 1956 г. из лагеря № 476 на Среднем Урале и его передачу второму секретарю немецкого Министерства иностранных дел в Херлесхаузене
Таблица 12. Немецкие военнопленные, зарегистрированные в советском заключении с 1945 г. по конец 1956 г.
Год
Число военнопленных
1945 1946 1947 1948 1949 1950 1951 1952 1953 1954 1955 1956
1 448 654
1 072 658
835 449
495 855
83 260
28 711
27 894
26 394
15 424
11 566
2 414
0
Источник: Maschke E. Zusammenfassung... S. 192 f.
235
В 1952 г. в Советском Союзе еще находился 83 801 немец55. Летом 1952 г. Организации Объединенных Наций была представлена другая цифра. Немецкая служба поиска постоянно составляла тома документации с новыми, уточненными списками немецких военнопленных. Так, в 1953 г. в ООН были представлены поименные списки (18 671 человек), составленные по данным почтового ведомства. Тем самым было еще раз продемонстрировано, что федеральное германское правительство в Бонне заботится об освобождении всех пленных. Высшей точкой этих усилий стала поездка Конрада Аденауэра в Москву, результат которой — освобождение всех немцев до конца 1956 г. В общей сложности из Советского Союза было репатриировано 1959 тыс. немцев56 (в табл. 11 указаны только немцы, зарегистрированные и репатриированные во Франк-фурте-на-Одере — лагерь Гроненфельд).
Крупные лагеря для репатриантов
Можно лишь вкратце сказать о том, как проходило возвращение домой. Так, некоторые репатрианты и целые эшелоны на первых порах добирались совсем другими путями, чем здесь описано. При транспортировке постоянно возникали проблемы с регистрацией или трудности при передаче поименных списков57, которые вели к "ошибочным выводам" или влекли за собой долгое пребывание в лагере для освобождающихся58. Первая репатриация проводилась через следующие сборные пункты: Франкфурт-на-Одере, Фюрстенвальде, Норд, Пирна под Дрезденом (Германия), а также через Шопрон и Сигет (Венгрия)59. С 1944 г. проводилась также репатриация морским путем через Одессу.
Согласно директиве НКВД от 13 сентября 1945 г., регулировавшей ход репатриации, большинство немецких военнопленных должно было проходить через лагерь № 69 во Франк-фурте-на-Одере. Польских военнопленных везли этими же эшелонами только до лагеря № 177 в Познани. Венгры, румыны, чехословаки, австрийцы и югославы возвращались на родину через лагерь № 36 в Сигете60.
В апреле 1946 г. опять были установлены новые правила репатриации военнопленных и интернированных, за исключением немцев, австрийцев, венгров и румын. С этого момента репатриация поляков (кроме интернированных) проводилась через лагерь № 284 в Бресте. Финнов, шведов и норвежцев собирали в лагере № 339 в Ленинграде и передавали в Выборге органам репатриации. Пленные всех национальностей61, находившиеся в лагерях на территории "северной и центральной группы войск и Советской группы войск в оккупационной зоне Германии", были репатриированы через Франкфурт-на-Одере, остальные — через лагерь № 304 в Сигете. Граждан Чехословакии, югославов и болгар репатриировали через в Сигет "по особым правилам".
Приказ МВД от 27 июня 1946 г. устанавливал правила "отправки на родину больных и длительно нетрудоспособных военнопленных немецкой и других западных национальностей"62. Таким образом, передача немцев проводилась во Франкфурте-на-Одере, поляков — в Бресте, венгров, австрийцев и граждан Чехословакии — в Сигете, румын, югославов и болгар — в Фокшанах63. До этого вдоль демаркационной линии находились небольшие лагеря для передачи советских граждан из западных зон и репатриации военнопленных и интернированных из мест расположения советской армии и из стран
237
Юго-Восточной Европы. Такого рода передаточные лагеря или пункты были, например, в Юденбурге (см. главу "Казаки как часть советских граждан, репатриированных после 1945 г.") и в особенности в Санкт-Валентине на р. Энс (лагерь Р 300) и вдоль р. Эльбы64.
Пики репатриации в период с 1947 по 1950 г., затронувшие в основном немцев, австрийцев и венгров, проходили по большей части через три крупнейших лагеря для освобождающихся.
Немецкие военнопленные и интернированные проходили через Франкфурт-на-Одере, причем "в целях улучшения транспортировки" с октября 1947 г. использовался как промежуточный лагерь № 284 в Бресте. Австрийцев отпускали через лагеря Сигет и Фокшаны (в 1950 г. в Сигете использовался только лагерь № 304). После 1950 г. репатриация немцев по-прежнему проходила через Брест и Франкфурт-на-Одере. Австрийцы прибывали теперь на родину через Чоп — пограничную станцию между Венгрией и Советским Союзом, и через Будапешт65.
Три лагеря: во Франкфурте-на-Одере, Сигете и Фокшанах — были организованы как пропускные лагеря. При этом советские репатрианты, которых везли в противоположном направлении, ни в коем случае не должны были вступать в контакт с теми, кто прибывал из советских лагерей, для чего лагеря делили на зоны. Во Франкфурте-на-Одере был организован лагерь № 232 для освобожденных военнопленных и граждан СССР. Кроме того, лагерям были приданы собственные спецгоспитали66.
СССР
Запад Восток
3.13. Возвращение австрийских военнопленных и гражданских лиц странами-победительницами в 1945-1960 гг.
9 - 5273 241
Тяжелейшие проблемы возникали, судя по всему, с лагерным персоналом: при реорганизации пропускных лагерей почти половина прослуживших до мая 1946 г. солдат и офицеров была уволена начальником ГУПВИ, многих обвиняли в совершении проступков и преступлений67. Среди персонала лагерей искали бывших советских солдат, побывавших в немецком плену68.
С помощью отчасти коррумпированной охраны узники начинали бойко торговать новой одеждой, выданной им советскими властями. Румынское население получало ватники, брюки и рубашки, военнопленные — дополнительное питание, старую румынскую одежду69. Репатрианты в лагерях для освобождающихся все еще боялись, что их отправят обратно в Советский Союз.
На самом деле в лагерях проводились фильтрации: отделяли людей, подозреваемых в причастности к СС. Если военнопленного ни в чем не подозревали, ему выдавали номер освобождаемого70. Репатрианты, возвращавшиеся домой через Сигет, вспоминают о затопленном наводнением мосте через р. Тису, их отправка домой зимой 1947/48 г. из-за этого задержалась. Особо сильное впечатление оставило и то, что в лагере находились женщины и дети, среди них угнанные в плен австрийки.
Снова время жить
Репатриированные военнопленные попадали на родину, полностью изменившуюся. Германия и Австрия были оккупированы; Германия в скором времени оказалась разделенной, полным ходом шло восстановление. Старые связи исчезли: партнеры либо умерли, либо по политическим причинам не могли участвовать в общественной жизни, либо завязали новые знакомства и отношения. Новости, приходившие из дома в архипелаг ГУПВИ, по большей части были недостоверными и подвергались цензуре. Они не могли полностью отражать жизнь на родине — то, во что верили пленные и на что надеялись годами. Поэтому сразу по прибытии репатриантов — уже на больших вокзалах — с помощью листовок пытались подготовить прибывавших к новым условиям жизни на родине.
Говоря о характерном для послевоенного внутриполитического развития Германии и Австрии и постоянно наблюдавшемся всеобщем недовольстве политикой, следует помнить, что немалую роль сыграли репатриированные военнопленные. После войны и плена, после всех лет политического давления на личность со стороны национал-социализма и попыток перевоспитания в антифашистском духе в лагерях никто больше не мог "позволить, чтобы им распоряжались"71.
Тем не менее политические партии стремились перетянуть на свою сторону крупнейший резерв избирателей — бывших военнопленных и членов их семей. Ведь речь шла о четверти всех избирателей и они могли решить исход любых выборов. Не вдаваясь в анализ выборов конца 40-х и начала 50-х годов в Германии и Австрии, можно констатировать, что надежды "Антифы" на укрепление коммунистического движения в этих странах вернувшимися из плена репатриантами решительно не оправдались. Напротив: бывшие военнопленные в основном остались верны своему прежнему политическому лагерю, они переходили в лучшем случае из одной буржуазной партии в другую или склонялись к избирательным движениям националистического толка. Чтобы обеспечить себе голоса демобилизованных солдат, уже вернувшихся домой, Социалистическая партия Австрии, например, осенью 1945 г. требовала на своих плакатах возвращения остававшихся в СССР военнопленных в обмен на бывших австрийских национал-социалистов72. Особый успех выпал на долю австрийских коммунистов, хотя он и не повлиял на результаты выборов. Им удалось еще до выборов в Национальный совет в ноябре 1945 г. вернуть домой 10 тыс. австрийских военнопленных. Лидер коммунистической
9* 243
3 15 Проездной билет бывшего военнопленного, выданный пунктом сопровождения и освобождения репатриантов в Винер-Нойштадте Билет был действителен в течение трех дней с даты прибытия
3 16 Предвыборный плакат Социалистической партии Австрии в 1945 г
Zehntausende tarareicher Nazi
befinden sich
fern der Heimat beflnden sich
inKriessgefanaerten- In der Heimat
fagern und werden tend sabolieren dm
zum WIederaufbau WIederaufbau
Osterrelchs benStlgt Osterrefthi
№ f ordern den Austausch!
JOZIAUSTISCH6 РДЯТЕ1 OSTEBBEICHS
317 Печать комитета помощи военнопленным федеральной земли Вена В общей сложности с 1945 по 1948 г репатриированным военнопленным из федерального бюджета выплатили 47,2 млн шиллингов
245
•iV;
■4;-
•.' : /■ ■
АЛ;
3.18. Письмо озабоченных родителей председателю КПА Иоханну Копленигу с просьбой помочь в поисках сына, по всей вероятности находившегося в плену в Советском Союзе
Провинциальные партийные газеты особенно наглядно иллюстрируют такое стремление. Например, в социалистической газете "Нойе цайт" в августе 1947 г. репатриантам были обещаны дополнительная рабочая карточка и социальное обеспечение.
246
В ответ на это орган КПА — "Штайрерблатт" — в том же месяце опубликовал обещание КПА развернуть широкомасштабную кампанию поддержки возвратившихся пленных. Лишь изредка попадались статьи, требовавшие прекращения партийной политической пропаганды и ажиотажа вокруг репатриантов73.
Сами же репатрианты в первое время после возвращения были определенно заняты в первую очередь своими личными делами: восстанавливали здоровье, семейные и профессиональные отношения. Если они и проявляли интерес к политическим партиям, то только после того, как успешно налаживали свою личную и профессиональную жизнь.
При этом включение бывших военнопленных в экономику происходило не без проблем. Рецессия послевоенного времени не давала им возможности окрепнуть в профессиональном отношении. Их рабочие места были уже заняты, и лишь по сча-стивому случаю военнопленный находил работу на прежнем месте, откуда его призвали в армию. Защитные меры со стороны государства, призванные заставить предприятия на какое-то время брать репатриантов на прежнее место работы, оказывались малоэффективными.
Для реинтеграции особенно важен был момент возвращения из плена. Основная масса вернувшихся (как правило, до 1948 г.) оказалась в ситуации экономического застоя, рецессии. Поздние же "возвращенцы" (с 1949 г.) попали в ситуацию экономического подъема, "экономического чуда", им было легче найти работу. Однако они не могли работать по своим прежним специальностям и им пришлось переучиваться, смирившись со сменой профессии.
Чтобы сориентировать репатриантов в профессиональном отношении, уже на вокзалах им вручали листовки и информационные материалы, издававшиеся союзами репатриантов, Красным Крестом и государственными инстанциями. Министерство внутренних дел Австрии, к примеру, подготовило памятку, в которой вернувшихся пленных призывали по прибытии домой обращаться в соответствующие службы земельных правительств74. Задачей этих служб была помощь репатриантам в вопросах профессии, трудоустройства, содержания семьи, разблокирования денежных вкладов и получения инвалидности75. Во втором пункте этой памятки указывалось на необходимость сразу по возвращении обратиться на свое последнее место работы. Кроме того, в ней говорилось, что срок подачи заявления о разблокировании денежных вкладов составлял всего два месяца. Обесценивание денег и без того уже свело эти вклады к минимуму, так что репатрианты по большей части оказались с пустыми руками.
247
Во многих случаях прежде всего требовалось восстановить трудоспособность (первые эшелоны с военнопленными привозили в основном больных и инвалидов).
Прежде чем приступать к какой-либо профессиональной деятельности, нужно было долго лечиться в больницах — на восстановление требовалось время. Психические последствия плена — чувство неполноценности, неспособность к концентрации внимания, быстрая утомляемость, неуверенность — являлись причинами многих проблем76. В первую очередь это касалось пожилых людей. Однако службу в армии и плен при начислении пенсии им засчитывали.
Молодые репатрианты приблизительно 1925 г. рождения могли предъявить разве что справку об окончании школы. Уже в советском плену их положение как "неспециалистов" было гораздо хуже положения остальных пленных, и знаменитая добавка при раздаче еды была для них недосягаема. Дома перед ними вставал вопрос о получении высшего образования, ведь многие их ровесники к тому времени уже закончили учебу. Государство, сокращая сроки обучения, оказывало им неоценимую помощь. Они изучали за один семестр положенный материал, но экзамены могли сдавать на семестр раньше. И бывшие военнопленные пользовались этой возможностью, хотя именно во время занятий возникали головные боли и было трудно сосредоточиться (следствие недостаточного питания) Перемена профессии тоже поощрялась. Так, в Германии существовали государственные организации для поддержки обучающихся новой профессии, для начинающих, продолжающих и заканчивающих профессиональную карьеру77 При этом их старались научить творческому подходу, самостоятельности и ответственности, а также заинтересованности в деле, все это были ценности, способствовавшие быстрому восстановлению австрийской и немецкой экономики, но утерянные в лагерях ГУЛАГа ввиду особенностей социалистической системы труда и поощрения.
Решить самую большую проблему социальной реинтеграции военнопленных было порой очень непросто. Лагерная жизнь с ее голодом, теснотой и иерархическими структурами формировала личность и часто меняла человека. Возвращаться в семью, к жене и детям, было тревожно: ждет ли еще жена и смогла ли вынести долгую разлуку7 Образ человека, вернувшегося из плена домой и застающего на своем месте другого, часто встречается в послевоенной немецкой литературе78.
Находясь в плену, мужчины создавали в душе идеальные образы своих жен. Жены, в свою очередь, во время долгого ожидания тоже создавали себе образ партнера, который часто уже не соответствовал действительности (причина — плен). Ра-
248
3S3S
An Harm Згва« ~н • i а с
- "* J
tzandorf Иг. 2S.
Van tot» честп uni la aareKtafl an Д«д Bascheld
Die м* Amte Sla veges Ihr«r «1» dl« S «olgt ma b
ШжерОКащ hat «rgeben, <Ufl ihadigoug anerlmimten SSiperecbaden,
atobttrgeraohaft; «Ьм-ЗДйя «t агЪг!оегог BeMrkt wild, dafi «in eolobe B.S.B1. 197Л9 vtm. «totliohen Abgaben tml «Mffiumi b.f5«iiTV*.
.h.
3 19 Справка управления по делам инвалидов Штирии о том, что репатрианту Эрнсту Резаху присвоена 2-я группа инвалидности Резах попал домой в 1945 г После возвращения он пролежал в больнице Фонсдорф шесть месяцев (лечился от дистрофии)
зочарование, приносимое реальностью, было неизбежным. Реакция мужчин, в соответствии с определенным стереотипом, была эгоцентричной и болезненно недоверчивой79. Последствия дистрофии приводили к психическим изменениям, проявлявшимся в замкнутости. Необычайно высоким оказался и уровень разводов среди семей военнопленных. Была доказана и повышенная опасность суицида для этой группы людей80.
Доверие собственных детей еще требовалось завоевать, поскольку сыновья видели в отце конкурента, а маленькие дети боялись "чужого", который, как им говорили, был их долгожданным отцом. И тем не менее именно дети облегчали репатриантам "вхождение" в жизнь, поскольку давали почувствовать, что отцы еще нужны. Самостоятельность жен, которым пришлось содержать семью во время долгого отсутствия мужей, часто сбивала с толку вернувшихся домой и еще больше разрушала их и без того пошатнувшуюся уверенность в себе. Врачи советовали женам помогать своим вернувшимся мужьям, создавая у них ощущение необходимости в семье.
Неженатые репатрианты провели в лагерях годы, когда в мирное время выбирают себе партнера. Наверстывая упущенное, бывшие пленные заключали поспешные браки, которые зачастую заканчивались разводом81. После суровой жизни в
249
Ami Лег SUierm. Landesregttning Abtlg. 9 LandttkoalUtc fur
EINLADUNO zu dm am Samstag, am Ж luniur 1850, im grajlen Klnosaal da Qatthofes Rathkolb & St Peter a. 0. slattfindaidtn
аШ bantem Pregtum» ami ansdillefiendem Tain Eintrittfni — Beginn 20 Uhr
3.20. Культурное мероприятие с вечером танцев, организованное правительством земли Штирии в Санкт-Петере на Оттербахе, где был расположен дом отдыха для вернувшихся военнопленных. В вечере участвовали Герга Климек, Сепп Труммер и другие. Первое время подобные мероприятия были важны для оживления социальных контактов бывших пленных
плену танцы и другие безобидные увеселения казались возвратившимся смешными и нелепыми. Поэтому неженатые репатрианты нередко слыли чудаками. Им было трудно наладить контакт с противоположным полом. К тому же чувство неполноценности усиливала резкая прибавка веса — следствие перенесенной дистрофии. Проблемой молодых репатриантов была их сексуальная неопытность. Они опасались притязаний женщин и выбирали себе очень молодых партнерш, которых считали такими же неискушенными, какими были сами.
Молодым людям было нелегко вписаться в общество, имея за плечами опыт плена. Характерная черта бывших пленных — молчаливость — не очень способствовала установлению социальных контактов. Лучше всего они чувствовали себя в обществе себе подобных, переживших то же, что и они. Неплохая возможность завязать дружеские отношения возникала на лечении или отдыхе, который устраивали для возвращавшихся правительства земель. В своей среде бывшие военнопленные успокаивались и отдыхали.
Трудности социальной реинтеграции вернувшихся военнопленных сильно преувеличены. Ссылка на уголовные преступления, совершенные бывшими пленными, не имеет объяснительной силы, поскольку не доказано, что уровень преступности среди бывших военнопленных был выше обычного82. Для того чтобы выжить в архипелаге ГУПВИ, постоян-
250
No comments:
Post a Comment